Учитель словесности

Завуч самарской школы № 54 «Воскресение» Тамара Павловна Самсонова говорит ученикам не только о существительных и наречиях, но и — о Божественных глаголах…

Таких удивительных завучей школы, как Тамара Павловна Самсонова, раньше я не встречала. Вместо того чтобы строго следить за посещением уроков учениками, она сама разрешает им уйти с урока… «Ребята, кто хочет сейчас сходить в наш школьный храм?» И тихонечко, чтобы не нарушать тишины, ведет своих учеников в маленькую школьную церковь. Дети молятся, ставят свечи, прикладываются к иконочке «Прибавление ума», затем слушают Тамару Павловну. Она говорит про Бога, говорит простые истины, что в Него надо верить, что только с Господом можно все преодолеть. Кто-то из ребят просит попить святой водички, и водичку сразу хочет испить весь класс. Тамара Павловна начинает рассказывать про святого, которого поминают в этот день, показывает его икону, рассказывает о чудесах, которые во славу Божью мог совершать святой человек. Потом возвращаются в кабинет русского языка и пишут в своих тетрадках глаголы и существительные… А в сердце зарождается то, что сильнее знания, — зарождается вера. Пусть сегодня это еще самая малая крупица, но, возможно, завтра веры у этих детей станет так много, что они исправят и наши взрослые судьбы.
В единственной Православной школе Самары — школе № 54 «Воскресение» — дети по утрам проходят на занятия через храм и каждый свой учебный день начинают с благословения священника. Уже пятнадцатый год в этой уникальной школе работает завучем и учителем русского языка и литературы Тамара Павловна Самсонова.

«Моя мама — родная!..»

— Тамара Павловна, вы как учитель и завуч школы каждый день встречаетесь с детьми. А какой вы были в детстве? Каким детство вам вспоминается и кто были ваши родители?
— Так получилось, что у нас в семье было две религии, моя мама татарочка, а отец русский. Родителям хватало любви и мудрости, чтобы две веры мирно сосуществовали…
У папы и мамы до их встречи уже были семьи, но война внесла свои изменения… Мама, Зоя Хасимовна Первушева, в начале лета сорок первого года своего сына Мишу увезла из Ленинграда, где она жила тогда, под Казань к родственникам на летние каникулы. А через месяц началась Великая Отечественная война, ее мужа забрали на фронт, где он потом погиб. Маму по ледяной Дороге жизни вывезли из прифронтового Ленинграда в тыл на Кавказ, а впоследствии перевезли в город Куйбышев. После войны мама найдет и заберет из Казани Мишу, которого отправила подышать деревенским чистым воздухом, а в итоге спасла ребенка от тягот войны, которые самой пришлось пережить.
Родители моего папы были по роду своей деятельности связаны с Царем Николаем II. Дедушка работал садовником в Санкт-Петербурге, а бабушка была кухаркой в царском дворце в Петергофе. У моих бабушки и дедушки было трое детей. Когда произошло отречение от Царя, им удалось избежать расправы и уехать в Брянскую область, в город Карачев. Где уже во время войны были жестоко казнены… За связь с партизанами вся семья и первая жена отца Елена были расстреляны фашистами. Папа, Павел Федорович Первушев, в это время с сыном Сашей не были дома, поэтому им удалось избежать гибели. Какое-то время пришлось скрываться в лесах, а потом смогли уехать из Брянщины. Они добираются до Куйбышева. Здесь в городе вскоре папа повстречал маму, мои родители полюбили друг друга и начали растить совместно двоих своих сыновей. После войны, в самый канун Нового года, 31 декабря родилась я. Мое рождение в такой день родители восприняли как некий подарок судьбы. После всего пережитого рождение дочери было для них утешением… Меня очень любили и баловали. Умели родители жить счастливо, и это несмотря на то, что жить приходилось в бараке, в плохих условиях.
Мама с большой радостью справляла Православные праздники, хорошо умела печь, мы ходили и угощали весь барак булочками. На Рождество все дети брали мешочки и ходили в каждую комнату, славили Бога, пели песни и собирали конфеты. На Пасху мама красила яйца, ставила кадки с тестом, есть-то особо нечего было, чтобы накормить весь народ, который приходил к нам на праздник, пекли много пирогов. Все соседи были как родные… Родители были очень гостеприимными людьми, к нам не только на праздники приходило много гостей, но часто приезжали родственники и жили у нас. Комнатка в бараке была небольшой, но любовь родителей к людям вмещала в себя много и многих и находила место для каждого. Моим детским уголком было место за накидушками на кровати. Мама всегда так красиво застилала кровать, ставила друг на друга белоснежные подушки и накидывала на них кружевные покрывала. Вот за ними, за красивыми прозрачными накидушками, в небольшом уголочке я любила играть. Мы жили хорошо, родители всех детей воспитывали совершенно одинаково. До поры до времени мы и не знали, что у кого-то из детей папа не родной, а у кого-то мама не родная… Люди встречаются разные, и кто-то папиному сыну открыл правду, я до сих пор помню, как он плакал и кричал: «Это неправда! Моя мама — родная, я ее никому не отдам!»
Мама была очень светлым человеком, она верила по мусульманской традиции и читала молитвы своих предков. В сорок лет она все свободное время только молилась, но по отношению к нам, детям, с ее стороны не было никакого религиозного диктата. Ни разу мама не сказала, что мы должны быть мусульманами, и не заставила вместе с ней молиться. Она мудро давала нам самим право выбора в вопросе веры.
Мама была честным человеком. В войну, когда она еще жила в Ленинграде, при уборке в своей комнате, где ей выделили место пожить, в кровати нашла большое количество золота и бриллиантов… Она не скрыла богатую находку, а вызвала специального человека, который отвечал за этот дом, и сдала клад государству. По советским законам некий процент полагался нашедшему клад, и маме из всех украшений за честность выдали маленькое колечко. Оно-то, это колечко, во время дороги из Ленинграда спасло маму от голодной смерти, на Кавказе она выменяла за кольцо хлеб и, как птичка, ела по крошечке.

«К вере я шла маленькими шажками…»

— Тамара Павловна, каким был ваш путь к вере в Бога?
— Я человек эмоциональный, и очень сильное переживание помогло мне начать познавать Бога. Моя детская подруга Тамара, с которой мы были очень дружны и часто все делали вместе, как-то собралась ехать к родственникам в деревню. Туда же в деревню с ней поехала и я. Мы были в доме, когда начался вдруг дождь, ливень и страшная гроза. Молнии сверкали, и казалось, что сейчас они угодят в наш дом. Нам было жутко, в уголке стояла иконочка Николая Чудотворца, и мы упали перед ней на колени и стали молиться. Тамара назвала святого Николаем Угодником, и я, сильно плача, стала кричать: «Николай Угодник, помоги нам, мы боимся!» В моей душе этот случай как-то отложился, но до поры до времени я оставалась некрещеным человеком.
В школе мне нравилось учиться, я была активисткой, работала вожатой, приходила в класс и занималась с ребятишками. Мне была по душе такая работа, поэтому я поступила именно в педагогический институт. После окончания вуза было довольно трудно устроиться учителем, все школы были укомплектованы, и я нашла работу вожатой.
…Где-то лет в семнадцать мы с подружкой пришли в Куйбышеве в Покровский собор, а одна бабушка спросила, крещеная ли я. И очень посоветовала мне окреститься, но ее предложение меня в то время лишь насторожило и напугало.
Когда я вышла замуж, то попала в семью истинно верующих Православных людей. В шестидесятых годах еще было то время, когда было страшно ходить в церковь, были закрыты храмы, и власть вовсю вела антирелигиозную пропаганду. Но даже в это безбожное время мама и тетя моего мужа помогали храмам, в частности помогали восстановлению Почаевской Лавры…
К истинной вере я шла маленькими шажками и только после сорока лет приняла святое крещение. Я познакомилась с Лидией Николаевной Булкиной, директором нашей школы. Мы с ней подолгу разговаривали о вере, вместе приходили на службы в Покровский собор, и постепенно ко мне пришло желание стать Православной верующей.
В один из дней я пошла в Покровский собор и попросила окрестить меня. А затем совершенно самостоятельно, без всякого нажима с моей стороны окрестилась и моя дочь Юлия. В то время ей было восемнадцать лет, и она была студенткой университета. Так потихонечку вся наша семья стала идущей к вере… Я пришла на первую исповедь и объяснила молодому священнику, что очень хочу исповедоваться, но чувствую, что не смогу это сделать на глазах у посторонних, и попросила, чтобы батюшка нашел время только для меня одной. Всю ночь перед исповедью я сидела за столом и записывала свои грехи, я исписала целую тетрадь… Когда я зашла в крестильную, где мы договорились встретиться с батюшкой, то не могла говорить. Рыдание перехватило мое горло, и я сильно заплакала, упала в ноги священнику и с плачем говорила, говорила… Он как-то сумел понять меня и пожалеть, а потом, после Литургии и Причастия, я летела как на крыльях, была такая легкость и радость.
Дома всеми своими впечатлениями я поделилась с дочерью, и она стала ходить вместе со мной на службы в храм святых Апостолов Петра и Павла. Это стал наш дом, без которого теперь уже было невозможно представить свою жизнь.

По молитвам матушки Марии

— Тамара Павловна, как вы познакомились с блаженной Марией Ивановной?
— Как-то я пришла на службу в Петропавловский храм, и одна прихожанка мне показала на старушку и сказала: вот очень добрая бабушка, она может молитвенно помочь… Сперва было любопытство, мне было интересно узнать, кто она такая, и я подошла к Марии Ивановне.
Она меня очень радостно встретила, поговорила со мной, погладила мне руки и сказала, что у меня «красивая голова». Сказанное ей не сразу понималось, она говорила притчами. Теперь когда я приходила в храм, то подходила к Марии Ивановне и так потихонечку ее узнала. Она стала для меня светом в окне, самым дорогим человеком.
— Что чувствовали, когда общались с матушкой Марией?
— Было блаженно… В душе просыпалось такое родное чувство, будто я рядом со своей мамой. Блаженная Мария Ивановна была очень доброй, и к ней тянулась душа, и уже неважно было что-то спрашивать и говорить, хотелось просто сидеть рядом и чувствовать ее чудный духовный свет. Смотришь на нее и просто тонешь в невероятно добрых голубых глазах.
У нее была келейница Евгения, и мы с ней тоже познакомились, и когда от школы поехали в паломническую поездку в Оптину пустынь, встретили ее там. Она готовилась к постригу, мы поговорили и несколько сблизились. Теперь, встречая их в Петропавловском храме, я вместе с Евгенией ухаживала за Марией Ивановной, гуляла с ней, читала. Матушка Мария меня хвалила и говорила: «Хорошо читаешь, возьму тебя в Оптину».
Или говорила она, что любит школу и приедет к нам. Я рассказывала, что в школе есть у нас такая светелка, и мы ее, матушку Марию, там посадим, как почетного гостя. И матушка обещала приехать в светелку. Меня звала: «Приходи, приходи в гости…» Как-то я пришла с дочерью Юлией. Она уже повзрослела, вышла замуж и в этот период писала диссертацию. Юля встала на коленочки и спросила матушку Марию, сможет ли защитить диссертацию. «Не знаю, не знаю…» — ответила блаженная. Дочка спросила у келейницы, может, Мария Ивановна не знает слово «диссертация», но ее успокоили и сказали, что она все знает. Матушка угостила Юлию из своих рук конфеткой, и вскоре вместо защиты диссертации дочка забеременела. Защиту диссертации пришлось отложить. Правда, несколько позже она защитила и диссертацию. Родился внук Петр, которого Мария Ивановна очень полюбила и взяла под свой молитвенный покров. От нее часто звонила келейница и просила привести в храм Петю.
— А как матушка Мария общалась с вашим внуком Петей?
— Крестила, целовала, что-то говорила и подсказывала. Она спасла своей молитвой его, когда внук попал в реанимацию. Матушка Мария назвала день, когда он встанет и будет здоров, без всяких лекарств. Так и сказала: «Лекарств не давать». Представляете реакцию всех родственников, ребенок в судорогах, весь синий, как же не дать лекарство. И Господь сподобил так, что врачи не делали уколы, пытались выяснить причину болезни, а в пятницу, как и сказала Мария Ивановна, Петя встал здоровым. Без уколов, без медицинского вмешательства, только по молитвам матушки.
Один раз она сказала: «Люблю, люблю Патриарха». И через месяц, на закладке храма-памятника во имя святого Георгия Победоносца в Самаре, мы вместе с Петей, как-то так получилось, стояли рядом с Патриархом Алексием II, и Его Святейшество благословил внука. Матушка Мария говорила странно, многое мы не понимали, но об одном можно точно сказать: она молитвенно защищала нас всех.
— А как получилось, что Мария Ивановна оказалась связанной с известной обителью — Оптиной пустынью?
— Мария Ивановна монашество и схиму принимала в Оптиной пустыни. Москвич Александр, окормлявшийся у нее духовно, купил ей там домик. Сейчас Александр Чвала и нашей школе помогает: два раза в год вручает премии в память схимонахини Марии Самарской лучшим ученикам нашей школы, и даже учителям — за интересные работы по духовно-нравственному воспитанию.
Через матушку Марию мы сблизились с Оптиной пустынью, помогали монастырю чем могли, собирали вещи, посуду, книги и все отправляли в Оптину.
— После смерти Марии Ивановны вы ощущаете ее молитвенную помощь?
— 14 января 2000 года мне позвонили ее духовные чада и сказали, что матушка в этот день умерла. Я не смогла поехать на ее похороны в Вышний Волочек и очень переживала из-за этого. Через несколько дней мы с Лидией Николаевной Булкиной были в Москве на Рождественских чтениях, пришли в Храм Христа Спасителя пораньше, чтобы поближе встать и увидеть Патриарха. Впереди стояли две женщины, мы с ними вдруг разговорились, они оказались сестрами из Дивеево, но ехали из Вышнего Волочка, с девяти дней по матушке Марии. У меня слезы градом полились, — и когда они узнали, почему я заплакала, то передали мне платочек от матушки… Это было для меня чудом. Старица же видела, как я переживала, как страдала, что не смогла приехать и проводить ее в последний путь. И вот Мария Ивановна сама нашла меня и подарила платок. Держи, поминай!
Мы часто печалились с Лидией Николаевной, что вот так и не приехала к нам в школу матушка… Когда она была простой женщиной, в начале своего жизненного пути, то работала в школе учителем по домоводству и очень любила детей. Но Господь сподобил так, что была матушка Мария в нашей школе и была именно в светелке, куда мы ее всегда звали. Москвич Александр в память о матушке заказал ее портрет и привез к нам в школу. От портрета исходило благоухание и шлейфом шло по всей школе… Сколько находилось ее изображение в школе, столько стоял аромат. В этот момент строительство нашего храма прекратилось, возникли трудности с деньгами. Священник отслужил молебен, прошли с портретом матушки Марии Самарской вокруг школы и храма. Дети и мы все, учителя, стояли на коленях и слезно просили матушку Марию помочь нам в строительстве храма. Ровно через неделю к нам пришли люди, которые взялись возводить наш школьный храм. И благодаря молитвам Марии Ивановны мы построили храм и потихонечку стали менять содержание образования. Стали стремиться к тому, чтобы школа стала по-настоящему Православной.

Познание мира — через Православие

— Трудно бывает донести до ребят основы нашей веры?
— Трудности бывают со всеми. Но надо работать, потом посеянное даст свои ростки. На уроках литературы я всегда стараюсь что-то связать с Православием. И в преподавании русского языка тоже стараюсь говорить о Православных традициях. Каждый церковный праздник мы записываем в тетрадь, составляем на эту тему предложения. Даже иностранный язык у нас в школе преподают с точки зрения Православия. Знакомим учеников с житием Православных святых, это проходит в разных формах: в виде просмотра фильма, или написания сочинения, или ставим спектакли. Ученики готовят свои доклады к Кирилло-Мефодиевским чтениям, у нас проходят встречи с Православными артистами, писателями, беседы со священниками. Вот так по крупицам у ребенка идет познание мира через Православие… Я не скажу, что прямо все дети идеально так бегут молиться в храм, но сейчас у них такой возраст, когда надо сеять зерна веры Православной. Это обычные дети из светских семей, у них есть свои заботы, и их хотелось бы научить решать все свои проблемы через храм. Ребенка надо подвести к тому, чтобы он сам захотел ходить в церковь. Наши ученики во многих храмах работают алтарниками, знаете, как радуется душа, глядя на них!
— Помогают эти уроки по изучению Православной культуры в хорошей успеваемости по другим предметам?
— Есть откровенно слабые детки, но они тянутся, пытаются учиться лучше, стараются и не бросают своих усилий. Хотя с каждым почти учеником рядом ходит лень, ведь дьявол делает свое дело… Дети есть дети, они играют, бегают, кого-то толкнули, стукнули, но они могут попросить прощения. Это уже великое дело — осознать свой проступок и пусть вот так, на бегу, но все-таки покаяться в нем! Детки, которые познают Православие, становятся добрее. В нашей школе было много высоких гостей — Митрополит Крутицкий и Коломенский Ювеналий, Митрополит Калужский и Боровский Климент, Архиепископ Тобольский Димитрий, и все они, проходя по школе, отмечали светлые лица наших учащихся. Их ясные и добрые глаза.
— Как боретесь с гордыней учеников?
— Во вновь пришедших учителях, да, встречается гордыня, а дети — они ведь простые, ну, так лишь иногда бывают какие-то выпады. Начинаю разговаривать с этим учеником, прошу его подумать над своим поведением и сходить на исповедь. Наша школа — это как семья, малая церковь, где во главе наш батюшка, священник Иоанн Болгов.
— В школе учатся только Православные дети?
— Нет, у нас получают образование дети разных конфессий, их родители считают, раз они живут в России, значит, должны хорошо знать русскую культуру и традиции. А русская культура познается в школе не только на уроках, но и в совместных паломнических поездках. Как удивительно смотреть на лица своих учеников, которые вдали от дома, от родителей в храме или монастыре готовятся к исповеди. После исповеди и Причастия заплаканные, просветленные бросались мне на шею.
— Что самое главное для Православного человека?
— Быть всегда рядом с Богом. Ничего и никто в нашей жизни нас не спасет, если мы не будем любить Господа Бога. И каждому надо выполнять честно ему Богом порученное дело. Матушка Мария неустанно мне повторяла: «Сей, сей, сей…» Я всегда удивлялась этим ее словам, думала, что же я должна посеять, посадить. Только спустя время поняла, что матушка имела в виду сеять в сердца детей слово Божье. Раз ты учитель, то посади в детях росточки истины, росточки Православной веры.

Ольга Круглова

Фото автора

04.02.2011